Я иду искать. История первая - Страница 93

— Чем на пожарище, чадном и горьком, мёртвых оплакивать.
Я снарядился в дело праведное, в дорогу дальнюю.
Злую ту силу выследить, месть отомстить клялся я.
За погубленных родичей, иль вернуть любимую.
Дочке не дать рабыней вырасти.
Мёртвым лечь, под плетью вражеской.
Наши отцы, в битве яростной,
Спины прикрыли друг другу накрепко.
Смерть отвели друг от друга оружием.
Звались они побратимами до смерти.
По силам помощи жду я от вас...

Но оба старших брата принялись юлить, ловчить, отнекиваться, а потом прямо заявили, что они к отцову побратимству касательства не имеют, и пусть анлас сам со своими врагами разбирается, а от их земель любая опасность далеко — не по воздуху же враг прилетит?! Тогда вскочил младший:

— Вижу, нету толку с них,
С этих лежебок двоих!
Я пойду, анлас, с тобою —
Ближних вызволять твоих!

И ускакал с анласом. А старшие только обрадовались:

— Ускакал наш дурачок!
Ну а мы-то тут при чём?!
Будем жить оба-двое,
И сыты, и пьяны...

На сцену упала тень. И женский истошный голос прокричал:

— Ой, спасайтесь! Данваны!

Занавес на время закрылся. Вокруг стояла напряжённая тишина — ни звука, даже с ноги на ногу никто не переминался. Все ждали...

— Эх-хе-хе, вот как бывает, — печально заговорил старик, — среди лета снег выпадает; думаешь — беда далече, а она тебе — прыг на плечи!

На декорации был уже не красивый город, а дымящиеся руины, трупы и вереницы пленников, тянущиеся куда-то бесконечными цепями, жуткими в своём однообразии. На переднем плане старшие братья пытались спрятаться друг за друга, а на них надвигались несколько огромных фигур в до удивления похожих на данванские доспехах, с громоздким, устрашающим оружием в руках.

— Вот они, грифоновы дети!
Весь народ за правителей глупых в ответе!
Тем-то что — башка с плеч, и всего,
А прочим — рабство да плети...

А у края сцены тем временем появились анлас и младший брат — оба пешие, в рваной одежде с пятнами крови. Появились и застыли, перешёптываясь. Потом подошёл конь анласа — тоже пораненый.

— Что тебе в моей войне?
Ты не кровный родич мне...
Так спасайся, лес-то близко,
Вмиг ускачешь на коне...

— горячо сказал младший брат. Но анлас гордо отвечал:

— Коль ускачу, от врагов укроюсь.
В воду я гляну — в озёрное зеркало —
Вода мне покажет труса харю.
В дом свой зелёный — в лес я спасусь,
Лес зашумит мне: «Изменник подлый!»
Конь меня больше носить не станет,
Сбросит, покинет друга предавшего.
Как дальше буду я жить на свете?
Встанем вместе,брат мой названый!

И они бросились на врага, чтобы не дать данванам стрелять из своего оружия — врукопашную. Но данваны отступили, а между ними и защитниками княжества встали кривоногие уродцы — хангары. Началась схватка. Мельком Олег подумал, что скомрахов, наверное, человек двадцать — иначе такое не изобразишь... но эта мысль тут же ушла. Представление увлекло его. Горцы кругом вопили и потрясали мечами и камасами.

Тем временем героям удалось пробиться к данванам. Младший брат ловко обрушил на шею одного меч, анлас умело ударил другого тяжёлой пикой. В толпе одобрительно заревели, но... и меч, и пика переломились пополам!

— Не сгубить его мечом —
Меч данвану нипочём!
Пикой тоже не проткнуть —
Колдовство укрыло грудь!

Герои отступили в растерянности. Но только на миг. Тут же младший брат закричал:

— Видно, смерть нам настаёт!
Всё равно пойду вперёд!
Грудью близких я закрою,
Раз врага сталь не берёт!

И они с анласом бросились на врага с голыми руками. Но с воплями прихлынули хангары, завалили героев живой копошащейся кучей, а когда отхлынули — те стояли на коленях, связанные...

— Эх, чему быть, тому не миновать, — вздохнул старик. — Воинам молодым головы потерять, а народам нашим в ярме стонать... Видно, такая судьба, что без пользы борьба...

Но гусли вдруг заиграли что-то озорное, весёлое, даже не подходящее к моменту. Все персонажи подняли головы, прислушиваясь — а будто бы приближавшийся из дальней дали голос распевал бесшабашно:

— Ой, скок-поскок,
Промеж звёзд — да мосток,
По тому мосту
Я к вам в Мир иду.
Я не князь, я не бог.
Я простой паренёк,
Я зовусь Иван —
Берегись, данван!

— Да никак сам Иван-Великан! — всплеснул руками дед. — Ой, и впрямь — берегись, данван! Тот Иван — не данванский Иван, не Иван-Болван, не безродина подзаборная, силой крещена, на беде повенчана! Ноги уноси, разорители! То брат наш идёт, грабители!

Хангары тишком рассосались в какие-то щели, как и не было. Данваны ощетинились оружием, но откуда-то сверху за из спины прыгнул не уступающий им в росте и ширине плеч... Олег открыл рот. На этом герое был пятнистый камуфляж, фуражка набекрень и АКМ на ремне. Впрочем, он справился и без АКМ — сгрёб данванов в охапку и треснул головами, прокричав:

— Ну-ка — нечисть с дома прочь!
Навались — делу помочь!

Быстро опустилась новая декорация — на ней люди кто чем гнали по развалинам хангаров и данванов, те удирали, сломя голову и побросав оружие, во все стороны, прятались в щели, а восставшие опрокидывали брёвнами вельботы, поддев под днище, освобождали пленников... А впереди трое братьев, анлас и Иван-Великан лихо домолачивали своих врагов, выкидывая их за верх занавеса. Полёт каждой куклы толпа сопровождала хохотом и одобрительными выкриками. Наконец с последним врагом разделались, и герои представления встали в ряд на краю сцены, поклонились, а занавес опустился.