Я иду искать. История первая - Страница 13

Дальше — крест-накрест — располагались две финки в ножнах. На рукоятках, в венчавших их серебряных дисках, распростёршие крылья орлы несли свастику. Похоже, и это трофеи. Только ещё более древние... А над ними висел...

А это что за чудо?

Из грубых, потрескавшихся кожаных ножен неопределённо-бурого цвета, сшитых через край серой, необычайно толстой нитью, выглядывала ребристая изогнутая рукоять, увенчанная стилизованной головой хищной птицы. Вместо глаз кроваво поблёскивали мелкие алые камешки, даже необработанные. Я снял ножны со стены — и удивился их тяжести. Положив ладонь на рукоять, осторожно вытянул оружие на свет божий.

У меня нет средневекового прибабаха, как у Юрки. Но любой человек, занимающийся фехтованием, разбирается в холодном оружии, без этого — никуда. Так вот — я не знал, что держу в руке.

Оружие напоминало турецкий ятаган, только уменьшенный — лезвие в полруки длиной, с середины расширено и загнуто в направлении удара, гарды нет совсем. Полировки или покрытия тоже не было — серый цвет, сумрачный, как речная поверхность в дождь, многочисленные царапины и проступивший рисунок — словно сплетённые то ли стебли трав, то ли струи воды... Кромка была заточена до лунного сияния, я даже не осмелился до неё дотронуться. Удар таким оружием должен быть страшен. А самое главное — это и было ОНО. Оружие.

Сейчас некоторые любители старины заказывают себе целые кол-лекции средневекового оружия. Дорогое, кстати, удовольствие. Не муляжи, а настоящее оружие у хороших кузнецов — с заточкой, сбалансированное... И всё-таки посмотришь — и видно, что это так. Для коллекции.

Так вот, то, что я держал в руке — это было Оружие. И на стене оно оказалось потому, что состарился его хозяин.

И всё-таки, что это за оружие-то?

Что-то похожее я видел в небольшой коллекции нашего тренера по фехтованию — боевой нож непальского горца, называется «кукри». Только тот был покороче и посильнее изогнут, а это — почти меч... или, скорее, сабля. Я не удержался — несколько раз махнул клинком, прислушиваясь, как словно бы вскипает от ударов воздух: «З-з-з-зых... з-з-з-зых... »

Наигравшись (и покраснев при мысли об этом), я повесил клинок обратно, вставив его в ножны (кстати, выстланные изнутри какой-то шерстью, вытертой и не очень чистой). Мельком подумал, что надо будет поискать его в справочнике «Ножи мира», который стоял в книжном шкафу в нашей новой гостиной — и подошёл к фотографиям.

Сейчас не принято вешать фотографии на стены. А здесь они висели, как в некоторых деревенских домах, где мне приходилось бывать. Впрочем, ничего удивительного — дед был старше, чем обитатели многих тех домов. Только вот его снимки не имели ничего общего с молодыми мужчинами и женщинами, одетыми в топорщащиеся парадные костюмы специально для того, чтобы позировать у столика или вазы с цветами...

На первом же попавшемся мне на глаза снимке я узнал деда. Ему было на вид лет тридцать, могло быть и больше — кажется, он был из тех подтянутых людей, которые мало меняются с возрастом. Одетый в офицерскую форму без погон или ещё каких-то знаков различия, дед стоял на фоне крупной каменной кладки, почему-то вызвавшей у меня ассоциацию с церковью. Большие пальцы рук — за широкий ремень, на бедре — планшет, на другом — уже знакомая мне кобура «стечкина». Голова деда была непокрыта, волосы — слишком длинные для офицера — откидывал в сторону сильный ветер, гнувший высокую траву у его ног. На фотке это выглядело чудно. Внизу фотография была мелко подписана: «Около стен Крентаны». Название мне ничего не говорило, и я ещё какое-то время просто рассматривал снимок, чтобы сравнить деда с собой. Мы были не очень похожи, как мне показалось — да и с отцом у деда выходило мало общего. По тем снимкам, которые я уже видел — и где дед был старым — это не замечалось, а тут несхожесть бросалась в глаза.

Крентана. Странное название. Где это, интересно? Я повернулся к следующей фотографии и невольно хмыкнул.

Дед и ещё группа людей были сняты за полевым столом, заваленным бумагами. Дед выглядел так же, как и на первом снимке, только по-верх кителя был надет мешковатый маскхалат с расхлюстанными завязками, а на ремне висели подсумки. Но окружали его какие-то хиппи, как в кино про 60-е. У здоровенного, как лось, мужика на расшитую бисером кожаную жилетку опускались роскошные косы, в них были вплетены какие-то феньки, а голые руки охватывали спирали татуировки. Другой — бородатый — носил нормальный маскхалат, зато бороду свою расчесал надвое и забросил за плечи. Третий... короче, их там было человек десять, и нормально смотрелись только дед, да двое мужчин помладше его. Всё это действительно выглядело бы тусовкой не могущих расстаться с детством шестидесятников, но эта банда носила самое разнообразное оружие ( в том числе — хрестоматийные «калаши»). А подпись была и вовсе несуразной: «Штаб 2-й интербригады».

Слово «интербригада» вызвало у меня ассоциации с Испанией и тамошней гражданской войной, имевшей место быть где-то в конце 30-х годов прошлого века. Деду тогда ещё и двадцати не было. Это во-первых. А во-вторых, я готов был поклясться, что в те времена не было ни «стечкиных», ни «калашей», ни другого оружия, которое я узнал на снимке. Да, ещё в-третьих — запечатлённые персонажи и рядом с испанскими коммунистами не лежали. Интересно, мой дед что — организовывал волнения хиппи в Америке 60-х? Кроме этой версии ничего в голову не приходи-ло...

Третий снимок — он висел повыше, точно на уровне моих глаз — был уж вовсе убойным. Деда на нём нет. Стоял мальчишка моих лет в какой-то средневековой кожанке, шаровароподобных штанах и идиотских сапогах, перетянутых ремнями. Длинные волосы обхватывала повязка с узорами. Физиономия была — как будто случилось самое важное в его жизни событие, а на плече он держал... зенитный комплекс, в них не разбираюсь — «стингер» или что там... На заднем плане дымилась и местами горела неопознаваемая куча металла, из которой торчало что-то вроде короткого крыла.